«Адам – господин земли и возделыватель рая»

«Рекло Слово, и, взяв часть новосозданной земли, бессмертными руками составило мой образ и уделило ему Своей жизни; потому что послало в него дух, который есть струя невидимого Божества»

(Феофан Затворник. Слово 7, О душе, С. 197, 199)

 

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

 

Возделыватель Райского сада, «царь и владыка над всем земным» (Иоанн Златоуст, «Творения» Т.4), после того, как весь мир пришел в гармонию, был введен в Эдемские царские чертоги, в которых воцарился (Быт. 2:8). Благолепно украшенные, не имеющие никакого изъяна, совершенные и прекрасные: древа «приятные на вид и хорошие для пищи» (Быт. 2:9); реки, из которых можно пить, в которых нет ни хищных обитателей, ни чего-либо устрашающего, предназначенные для орошения тех мест. Ни печаль, ни забота не могли потревожить покоя и блаженства всесовершенного райского мира. Ни тления, ни смерти, ни скорби, ни печали не знали те места, пронизанные божественными энергиями, благие по сущности. Первый человек  имел непосредственное  общение с Творцом, по толкованию некоторых отцов, вкушая плоды древа Жизни. «Нил Синайский делом райским назвал молитву, а хранением – соблюдение от злых помыслов по молитве». (Преп. Паисий Величковский, Об умной или внутренней молитве, гл. 2, М., 1902, с. 19).

Для утверждения власти над земными творениями, упражнения Адама в творческой деятельности, к которой он призван в процессе совершенствования, Бог «привел их (всех животных полевых и всех птиц небесных) к человеку, …чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей». Ведь рай; в целом, земля, да и сама жизнь человеческая – «главным образом училище и место образования душ человеческих». (Василий Великий, Шестоднев, I, 5, с. 11). Человек должен был освоить науку восхождения к состоянию, в котором он максимально приблизился бы к Творцу, закалил своё волепроизволение до состояния равного ангельскому.

Господь как бы говорит: «Вот, настало время и тебе творить, если ты не обладаешь силами производить в бытие из ничего, то сотвори уже Мною созданному имена». Человек после своего первого акта творения как бы проходит экзамен по проникновению в сущность и филологии (в себе и для себя) и становится полноправным господином всей живой твари. Иоанн Златоуст сравнивает эти действия с обычаем давать новые имена рабам при их покупке, входя в законное и полное над ними превосходство и властвование. Это примечательно и приводит к интересным выводам, если обратиться к аллегорическому толкованию этого места святителя Амвросия, по которому «Полевые и птицы небесные, приведенные ко Адаму, суть наши неразумные чувства, потому что звери и животные представляют различные страсти тела, равно и более сильного, и более умеренного характера…». А Господь даровал человеку способность эти страсти отличать и полностью господствовать над ними. Так, они служат Адаму.

Также отцы учат, что человек суть «связующее звено» между прочими творениями, находящееся на периферии двух миров – ангельского, Божественного и животного, плотского. Он бог в силу действия в нем образа, по которому он сотворен и, одновременно животное, как существо имеющее плоть и животную душу. До грехопадения Человек был господином животной природы, как в окружающем мире, так и внутреннем, в Раю не было животных: «В нем не пребывало ни одно из бессловесных существ, а один только человек – создание Божественных рук» (Иоанн Дамаскин, Точное изложение Православной Веры, II, 11, с. 75), а внутренних он также не замечал, так, что даже не обнаруживал свою телесную наготу (Быт. 3:10).  После нарушения заповеди человек утратил дар укрощения внутренних животных, а вскоре и земные животные превратились в диких, перестав почитать Адама за господина. Внутренние обрели власть над ним, а внешние стали устрашать. А после потопа Господь, видя отдаление развивающихся событий от первоначального плана, и вовсе дал разрешение на употребление в пищу животных (Быт. 9:3). Человек, подобно хищникам, ест плоть грехов, получается, с одного корыта с ними и не может насытиться, точно как в притче о блудном сыне, питавшемся свиными рожками, когда расточил свое имение.

Адам получил от Бога четыре заповеди.

Первая – это повеление «пру-у-рву», в славянском переводе «плодитесь и размножайтесь» (Быт 1:28). Писание в Быт. 2:7 говорит, что человек получил «дыхание жизней» (в русском тексте в единственном числе — «жизни»), некий переизбыток, изобилие этой жизненной энергии, выходящее за пределы человека. Адам утратил то, что потом вернул человеку Спаситель: «Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком» (Ин 10:10). Апостол подтверждает эти слова: «Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе … Я получил все, и избыточествую» (Флп. 4:13,18).

Вторая – возделывание рая (Быт 2:15). Макарий Египетский в одной из своих бесед поясняет эту заповедь. «Человеку надобно возделывать землю сердца своего» и в этом труде приближения к Богу вслед за человеком изменился бы весь мир, сделался еще совершенней. Но получилось наоборот: «земля проклята за человека».

Третья – познание мира, т.е. наречение имен – заповедь о которой мы уже говорили.

И, наконец, четвертая – это пост.

Но нам известно много случаев, когда человеку удавалось с божьей помощью вернуть себе достоинство Адама, стать господином земли и возделывателем рая, исполняя эти четыре Эдемских повеления.

Святой Герасим Иорданский (5в.) однажды шел по пустыне и увидел плачущего льва, который повредил себе лапу занозой. Авва Герасим сжалился над ним, извлек терновый шип из лапы и перевязал рану. Лев был крайне благодарен святому и далее, как узнаем из минеи Дмитрия Ростовского «Льву дано было имя «Иордан». После этого он часто приходил к старцу, принимал от него пищу и не отлучался из обители более пяти лет». По приданию лев умер на могиле своего господина.

«Бог отражается в благочестивой душе, как солнце в капле воды; чем чище эта капля, тем лучше, яснее отражение, чем мутнее – тем тусклее…», – писал св. Иоанн Кронштадтский. В возлюбившем Христа человеке окружающие начинают видеть образ Единого, человек в прямом смысле слова источает жизнь, она в нем избыточествует, так что и твари бессловесные поклоняются ему. Вспомним многочисленные истории про голодных медведей и прп. Серафима Саровского, прп. Сергия Радонежского, чудотвоцев.

Итак, дорогие братья, если подойти к гамлетовскому вопросу души, который часто не дает покоя  «грешить или не грешить?» не с животной стороны: «а что мне за это будет?», а с интеллектуальной: «а чего я лишаюсь?», а потом уже и с моральной «что в себе убиваю?», то можно, при помощи благодати, остановиться.

Храни вас Господь!

 

Аминь!

 

Воспитанник 3-го курса Калужской духовной семинарии Владимир Белоножко