В своей публикации “Предпосылки церковного разделения Востока и Запада” студентом Калужской духовной семинарии Д. Торшиным рассматривается генезис противоречий между Церковью Рима и Церквами Востока в истории Вселенских Соборов. Опуская доктринальные вопросы, статья концентрируется вокруг тех исторических факторов, которые непосредственно спровоцировали раскол между Римом и Константинополем в IX в. и привели к окончательному прекращению евхаристического общения Рима со всей полнотой Вселенской Православной Церкви. В связи с этим здесь подробно анализируется история противоречий между Римом и Константинополем в контексте богословского синтеза эпохи Вселенских Соборов, а также развитие еретической доктрины об универсальной власти Римского епископа над Вселенской Церковью. 

1. История осложнения взаимоотношений между Восточной и Западной Церквами

Осложнение взаимоотношений между Восточной и Западной Церквами – процесс постепенный, и начался он, вероятно, еще с перенесения Римской кафедры в Константинополь. И даже раньше – с устройством императором Диоклетианом управления Империи по принципу «тетрархии».

Эта реформа предполагала всего лишь формальное разделение некогда монолитной Римской империи на Западную и Восточную части и «касалась лишь вопроса оптимизации административного управления» [3].

Но, тем не менее, именно эти действия Диоклетиана, а главное – его, в связи с этим, переселение на Восток, в Никомидию, и предопределили увядание Рима.

Также судьбоносной вехой можно, наверное, считать 330 г., когда император Константин покидает Рим и переносит столицу, а следовательно, и всю политическую и церковную жизнь Империи в местечко Византий, где он строит Новый Рим, названный впоследствии Константинополем.

Следующим политическим шагом, который можно рассмотреть как предпосылку к разделению Церквей, стало окончательное разделение Империи императором Феодосием Первым Великим в 395 г. между двумя сыновьями, Гонорием и Аркадием, каждый из которых провозглашался императором. С этого времени пути Востока и Запада расходятся навсегда.

С первыми несогласиями в церковной жизни между Востоком и Западом мы встречаемся уже во II веке, когда между Римом и Церковью Малой Азии возник спор по поводу даты празднования Пасхи.

В 381 г. Римская кафедра не признала определения Второго Вселенского Собора. Этому послужило несколько причин. Во-первых, на Соборе не было западного епископата, (который даже не приглашался). Во-вторых, Флавиан, преемник Мелетия Антиохийского, был определен Собором на Антиохийскую кафедру, что было сделано вопреки воле папы, который прочил туда Павлина. Далее, отцы Собора, хотя и знали, что в Риме законным епископом Константинополя был признан Максим, хиротонию его объявили недействительной: «ни Максим не был и не есть епископ, ни рукоположенные им (не были и не состоят) ни в какой степени клира; все, и для него сделанное, и им сделанное, уничтожено как недействительное» [16].

Но самое главное, Собор принял правила, покушавшиеся на авторитет Рима. Второе правило постановило, что областные епископы (по-нашему, патриархи) не должны простирать власть на другие Церкви вне своих областей. Третье же правило говорило, что Константинопольский епископ имеет преимущество чести после епископа Римского, потому как Константинополь есть Новый Рим, что, конечно же, подразумевало, что Рим, по сути, уже Ветхий, и значит обе столицы империи, по крайней мере, равны. (Здесь уже сказывается та разница, что на Востоке роль в Церкви играла политическая значимость города, а не его апостоличность).

Преимущество Константинопольской кафедры окончательно закрепляет Четвертый Вселенский Собор 451 г. [9]. 28 правило этого Собора [6] подчеркивает, что отцы Римскому престолу дали преимущества лишь потому, что он был царствующим градом. Именно поэтому сто пятьдесят отцов Константинопольского Собора справедливо рассудили, «что град, получивший честь быть градом царя и синклита, и имеющий равныя преимущества с ветхим царственным Римом, и в церковных делах возвеличен будет подобно тому» [17]. Кроме того, правило подчиняет юрисдикции Константинополя Понтийские, Асийские и Фракийские области. В понимании Рима, зараженного уже к тому времени идеей папства, поводом к принятию настоящего правила послужило не что иное, как «честолюбие константинопольского епископа, стремившегося подчинить себе всех восточных патриархов, а затем <…> присвоить себе все преимущества римского епископа и сделаться первым епископом всего христианского мира» [14]. Однако, настоящим поводом для принятия правила, что признают даже беспристрастные представители западного богословия, послужило неприглядное положение дел в вышеназванных областях, где для восстановления церковного порядка пришлось приложить немало сил. А потому, в предупреждение новых беспорядков, угрожавших падением церкви и были приняты вышеназванные меры. Тем не менее, правило вызвало бурный протест и со стороны легатов, которые присутствовали на Соборе, и со стороны папы Римского святителя Льва.

«Расстояние» между Константинополем и Римом увеличивалось по мере захвата последнего варварами [7]. В итоге Рим был разграблен несколько раз, а в 476 г. [10] пал окончательно. После того, как последний Византийский император Западной части империи был низложен варварами, единственным олицетворением государственности и образом причастности к великой римской культуре там остался папа. С этого времени на фоне Римской действительности растет значение Церкви, как хранительницы высокой культуры, что тем самым поднимает авторитет папы на Западе.

Кроме того авторитет папы поднимает и следующая исторически сложившаяся ситуация – восточный император неоднократно выступал в качестве защитника ереси в череде церковных раздоров, пылавших на Востоке. (А как мы помним, к конфликтам здесь приводил каждый виток богословской мысли). На Западе же папа каждый раз выступал в качестве защитника православия. Данное противостояние повторялось неоднократно. Наиболее яркое его воплощение – арианский, несторианский и евтихианский споры. Это давало повод почитать папу за критерий истинности.

Все это не давало Западной Церкви согласиться с более скромным местом в церковных делах, на которые она амбициозно претендовала.

Скоро мы наблюдаем уже начало первого длительного раскола между Римом и Константинополем. 484 – 519 гг. – Акакианская схизма [8, с. 9-19]. Ставя задачей преодоление раскола христиан, не принявших Халкидонский собор, император Зенон в 482 г. издает богословский документ – «Энотикон», «объединительное послание» – некую программу, призванную объединить православных и монофизитов. В этой программе автор, которым был Константинопольский патриарх Акакий, просто замалчивает Халкидонский собор, отказываясь, по сути дела, от его решений. Нужно сказать, что «Энотикон» не выполнил своего призвания – его не приняли ни строгие монофизиты, ни убежденные халкидониты. Лишь из некоторых безразличных к богословским позициям либералов оформилась новая партия – «акакиан», что, конечно же, не разрядило обстановки.

Через два года после издания «Энотикона» его содержание стало известно папе Римскому Феликсу, который был возмущен документом. Рим видел в нем заигрывание с монофизитством и отказ от Халкидонских решений, а для Запада этот Собор был связан с личностью и авторитетом папы святителя Льва [15]. Папа Феликс осудил документ, в связи с чем направил Акакию угрожающее послание. Акакий же осудил Феликса. В результате папа и патриарх обоюдно отлучили друг друга от Церкви.

Длившийся много лет раскол удалось преодолеть только при императоре Юстине, благодаря усилиям Юстиниана [4] (тогда еще не как императора, но как государственного деятеля).

Однако именно благодаря Юстиниану произошел следующий конфликт, известный как «спор о Трех главах» (543-553 гг.). Весь Запад единодушно противостал инициативе императора осудить умерших в мире с Церковью трех восточных епископов. Рим опять заподозрил удар по Халкидону – ведь Феодорит и Ива были на этом соборе приняты в качестве православных. Насилие над папой Вигилием, который никак не мог определить свою позицию по данному вопросу, окончательно испортило отношения.

Следующий этап – Монофелитский спор. Император Ираклий, успешно ведший боевые действия по освобождению захваченных персами имперских земель, столкнулся с религиозной проблемой – местное население отвоеванной территории было монофизитским, и считало жизнь под господством персов даже лучшей, чем под господством Византии. Поэтому император затеял унию. Униональный документ был принят в 632 г., и содержал в себе новое учение о «едином богомужном действии во Христе». Это была новая ересь ‑ моноэнергизм, переросшая затем, с подачи папы Гонория, в монофилитство. И вот опять – на Востоке императорская власть в согласии с Константинопольским патриархом выступает на стороне новой ереси. Рим же, в лице папы Мартина, (сподвижника преподобного Максима Исповедника – защитника истины), выступает защитником православия. Ими был инициирован Латеранский Собор 649-655 гг., призванный сформулировать суждение о монофелитском догмате. Эта деятельность стоила святителю Мартину жизни – после уничижений и избиений он умирает в ссылке в Херсонесе в 655 г.

726 г. – был издан иконоборческий указ императора Льва Исавра, предписывающий поднять иконы и сбить барельефы. Инициатива борьбы с иконографическими изображениями вызвало отпор пап Григория Второго и Григория Третьего. Противостояние вылилось в политический конфликт – папа отлучил императора Льва от церкви, а тот послал в Италию флот, с целью пленить папу и доставить в Константинополь, а Римские земли и епархии подчинить себе, лишив папские земли привилегий. В ситуацию вмешалась буря, которая около Ревенны разметала императорский флот. Те, кому удалось спастись, были перебиты местными жителями.

Период иконоборчества продолжался до 842 г., и все это время Восток в глазах папы был еретическим. Иконоборчество стало той «чертой водораздела», после которой папы окончательно перестали смотреть на императора как на покровителя, а на восточного патриарха как на брата.

Взоры пап обратились к франкским королям. В 754 г. Франкский король Пипин Короткий освободил Рим от главной опасности – племен лангобардов. Папа Стефан Второй встретился с Пипином и помазал его на царство, запретив франкам избирать короля из иной семьи, помимо «той, которая была возведена божественным благочестием и посвящена по предстательству святых апостолов, руками их наместника, суверенного первосвященника» [11].

В 756 г., в благодарность папе, Пипин передал в личное его пользование Рим и весь Ровеннский экзархат (вошел в историю как «Пипинов дар»). Это, по сути, было созданием церковного государства. С этого момента папы становятся светскими князьями. Они перестают извещать императора Византии о сменах на папском престоле. Самосознание римских понтификов сильно меняется – теперь у них свой король, своя империя, теперь у них своя независимая Церковь.

Следствие «Пипинова дара» – «Дарственная Константина», созданная в середине восьмого века. Вследствие приобретения папами статуса князей церковного государства появляется важный подложный документ [12], игравший важную роль в аргументации папами своего особого статуса вплоть до XV в.

Это некая грамота, которая якобы была дана императором Константином папе по причине его исцеления от проказы после крещения папой Сильвестром. (По представлениям современных историков, базирующихся на свидетельстве Евсевия Кесарийского, Константин принял крещение перед смертью, в Никомидии).

В этой грамоте [1] император объявляет Римского понтифика, имеющего высшую духовную власть, главнейшим епископом над всеми остальными иерархами; император устанавливает закон, согласно которому епископ Рима – господин и начальник над Константинопольским, Александрийским, Антиохийским, Иерусалимским престолами и вообще над всеми, живущими на земле архиереями, священниками и христианами; всё в христианском мире должен решать суд, который совершает епископ Рима, он же должен издавать законы для всех христиан. Константин дарит епископу Сильвестру и всем его наследникам свою корону, коня, любимый Латеранский дворец и всю западную часть Римской империи. Епископ возвращает корону императору, но власть над Западной империей оставляет себе.

2. Появление на Западе учения о власти папы над всей Церковью

Грамота Константина появилась не на пустом месте, они имела долгую историческую и богословскую подоплеку, которая заключалась в развитии Римской Церковью учения о папе Римском как о едином монархе, в котором концентрируется вся Церковь, который есть основание Церкви, источник епископской власти и критерий истины, следствием которого стало стремление Рима к безоговорочной власти над всей Церковью.

Надо сказать, что в первых веках Римский епископ не имел никакого преимущества перед другими епископами, но затем за ним признали первенство чести [5], но всего лишь как первому среди равных. Первенство это было без вселенской юрисдикции, и не по некоему божественному праву, а в связи с историческими условиями.

Рим был столицей империи, туда «вели все дороги». На Западе Римская кафедра, в отличие от Востока, была единственной, основанной апостолами, поэтому образовывавшиеся кафедры считали ее Церковью-матерью. Никакая другая кафедра не получила столько мучеников, как Римская – ведь на казнь христиан во время гонений свозили в столицу империи. К их мощам стекались паломники со всех земель. Все это поднимало ее авторитет, и поэтому, когда Иерусалим в 70 г. был разорен, первенство Иерусалимской кафедры отдали Римской.

О земном характере первенства папы как раз говорит 28 правило Халкидонского собора, о котором упоминалось выше. Но на Западе этому первенству начали предавать божественный авторитет, находя для этого основания в Священном Писании.

Дело в том, что Рим стремительно терял свое политическое значение, что мы наблюдаем, начиная от перенесения столицы Империи в Константинополь, и заканчивая окончательным его падением в 476 г. Поэтому понимание первенства, основанное на значимости города, грозило Риму тем, что частные провинциальные церкви перестали бы стягиваться к нему как к центру, а потому папам были необходимы иные прерогативы, которые не зависели бы от исторических реалий. В связи с этим на Западе появляется учение о папстве – учение об особой власти Римского епископа в Церкви, которое замечается уже с IV в.

«Собственное понятие о римском епископе как папе составляется из нескольких звеньев <…> Первая основа догмата о папстве есть то, что апостол Петр — princeps apostolorum, и, как таковой, имеет особые полномочия. Второй тезис заключается в том, что эти полномочия, дарованные ап. Петру, должны были существовать всегда. А так как Петр должен был умереть как личность, а учреждения должны существовать непрестанно, то должны быть преемники его. Раз это допущено, нужно было доказать, что этими преемниками являются именно римские епископы. Это третий тезис папства» [2].

Это преемство, а, следовательно, и особые права и стали утверждать за собой Римские епископы. Папа Сирикий (384-399 гг.) писал в Испанию, что он носит тяжести всех, будучи уверенным, что в его лице их носит апостол Петр. Папа Иннокентий I (401-417 гг.) уверяет итальянских епископов, что они должны придерживаться исключительно Римской Церкви и доносить о своих церковных делах римскому епископу, так как римская кафедра основана князем апостолов [2].

Особый вклад в развитие теории папства внес папа Лев Великий (448-461 гг.). «В лице святого Льва Великого взгляды пап на свою особую миссию нашли выразителя, способного придать ей моральный авторитет, богословское объяснение и проявить административное умение. Предшественники Льва утверждали свой авторитет только тогда, когда это позволяли обстоятельства; новый же папа оказался способен сознательно поддерживать и выражать папский авторитет – красноречиво и с духовной уверенностью, систематически прибегая к тем текстам, которые отражали «первенство Петра» [13].

Лев формулирует следующий взгляд на особую роль римского епископа. Римская империя, по мнению Льва, богоустановленный институт, она есть орудие единства и миссии – все царства были собраны под власть Рима не случайно, но для того, чтобы проповедь о Христе достигла всех народов. Когда апостолы отправлялись на проповедь, не случайно именно в Риме – столице империи был явлен именно святой Петр – князь апостольского лика.

С тех пор политическая обстановка сильно изменилась – резиденция императора покинула Рим, а Восточный император лишь частично теперь мог выполнять свои былые функции. Но, считает святитель Лев, хотя империи и могут исчезать, но «пребывает то, что повелела сама Истина, и потому блаженный Петр, сохраняя полученную им силу камня, не оставляет вверенного ему управления Церковью» [13]. Истинный центр единства остался в Риме и осуществляется пастырством наместников святого Петра – Римскими епископами, которые, следовательно, имеют апостольский авторитет и вселенскую юрисдикцию.

Идеи папства на Западе прижились достаточно быстро и безболезненно. Уже в 502 г., когда для восстановления мира в Италии Теодор Великий просил отцов решить спор между папами Симмахом и Лаврентием, у епископов возникло сомнение в своей компетенции судить папу [2].

Для Востока же, где истина традиционно определялась соборно, подобное мышление осталось чуждым. Когда папа Феликс в 484 г. отправил отлучение Константинопольскому патриарху Акакию, тот отказался его даже получать, так как документ не был подкреплен правильным соборным определением, а потому на Востоке был юридически ничтожным и даже скандальным [8, с. 11].

Таким образом, человеческие побуждения Римских епископов по сохранению власти Рима, сопровождались отступлением от принципа соборности, что сразу было отвергнуто на Востоке, но прижилось на Западе. Единоличная власть епископа с самого начала была обречена на духовное падение, так как уже в самом создании папства «принимали участие жажда почестей и власти, даже откровенный обман <…> ибо под епископскими одеждами скрывается человеческая природа, склонная злоупотреблять доверенной ей властью» [18, c. 197]. Вслед за утверждением особой власти мы скоро увидим деградацию и самого папства, и догматические отступления целой Церкви.

Что касается обмана, то утверждение папства неизменно сопровождалось подкреплением утверждаемого подложными документами – римским дополнением к шестому канону Никейского собора; канонами Сардийского собора, выдаваемыми за Никейские, а также знаменитыми «Лже-Исидоровы декреталиями» – более поздним творением, в полноте оправдывающим превосходство Римского епископа, приписываемого себе папами.

«Лже-Исидоровы декреталии» – возникшая в IX в. книга, юридически обосновывающая сложившиеся представления о роли Римского епископа. Это сборник церковных законов, возвышавший и укреплявший заявляемую власть папы. «Сборник Лже-Исидора – самый колоссальный и впечатляющий обман, известный в истории церковной литературы» [18, с. 172].

Документы, представленные в сборнике, представляли папскую власть как единственную во всей Церкви – он в ней и глава, и судья, и законодатель. Он решает все важнейшие церковные дела, принимает апелляции, созывает соборы и утверждает их постановления, которые без этого не имеют канонической силы.

Однако значение «Лже-Исидоровых декреталий» не в том, какие принципы они провозглашали – эти взгляды, как мы знаем, не были новы и были признаваемы западными Церквами. Значение их в том, что принципы эти представлены в сборнике как относящиеся к первым векам христианства. Система папства, которая была развита на Западе, представлена в «Декреталиях» как существовавшая с самого начала.

Учение о власти папы, возникшее в Римской Церкви стало основанием для политических амбиций папства, которые, в свою очередь, стали причиной столкновений между Восточной и Западной Церквами в IX-XI вв.

 

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА:

1. Б.а. «Дарственная грамота Константина», как она дана в декрете Грациана. Согласованный свод противоречащих друг другу канонов. URL:http://krotov.info/acts/08/2/donatio_const.htm (дата обращения: 03.02.2015).
2. Болотов В.В. Лекции по истории Древней Церкви. URL:http://azbyka.ru/otechnik/Vasilij_Bolotov/lektsii-po-istorii-drevnej-tserkvi/ (дата обращения 10.02.2014).
3. Величко А.М. Политический идеал Византии. URL: http://fondiv.ru/articles/2/83/ (дата обращения: 12. 12.2014).
4. Геростергиос А. Юстиниан Великий — император и святой. Москва: Изд-во Сретенского монастыря, 2010.
5. Гетте Вл., архим. Папство как причина разделения Церквей или Рим в своих сношениях с Восточной Церковью. М.: ФондИВ, 2001.
6. Говорун С. Исторический контекст 28-го правила Халкидонского Собора . URL: http://www.pravoslavie.ru/orthodoxchurches/40579.htm (дата обращения 15.05.2016).
7. Голдсуорти А. Падение Запада. Медленная смерть Римской империи. AST Publishers, 2014.
8. Грацианский М.В. Апостол Петр и «Акакианская схизма» // Вестник ПСТГУ: Богословие и фи-лософия, вып.3, 2015.
9. Дворкин А.Л. Очерки по истории Вселенской Православной Церкви. Халкидонский Собор. URL: http://halkidon2006.orthodoxy.ru/a/119.htm (дата обращения 11.05.2016).
10. Краучик Ш. Два аспекта 476 года. URL: http://ancientrome.ru/publik/article.htm?a=1284967968 (дата обращения: 11.05.2016).
11. Лозинский С.Г. История папства. URL: http://religion.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000004/st003.shtml (дата обращения: 02.02.2015).
12. Мейендорф Иоанн, прот. Единство империи и разделение христиан. URL: http://ksana-k.ru/Book/mejendorf/02/41.htm (дата обращения 11.05.2016).
13. Рассуждение о подложности так называемой дарственной Константина. URL:http://krotov.info/acts/15/2/1440valla.htm (дата обращения 02.02.2015).
14. Никодим (Милаш), епископ. Правила Святых Апостолов и Вселенских Соборов с толкованиями. URL: http://azbyka.ru/otechnik/Nikodim_Milash/pravila-svjatyh-apostolov-i-vselenskih-soborov-s-tolkovanijami/149 (дата обращения: 02.02.2015).
15. Певницкий В.Ф. Святитель Лев Великий и его проповеди. Киев: В Губернской Типографии, 1871.
16. Правила ста пятидесяти святых отцев, собравшихся в Константинополе, во время консульства Флавия Евхерия и Флавия Евагрия. URL:http://www.drevlit.ru/docs/vizantia/IV/380-400/Vselens_sobor/pravila_150_otcov_381.php. (дата обращения: 13.12.2014).
17. Шафф Ф. История христианской церкви. Том III. Никейское и посленикейское христианство. От Константина Великого до Григория Великого. 311-590 г. по Р.Х. СПб.: «Библия для всех», 2011.

 

Данная статья опубликована в Богословско-историческом сборнике Калужской духовной семинарии (№9, 2017 г.).