Калужская духовная семинария за многие годы дала Русской Православной Церкви не только известных архипастырей, замечательных священников, которые служили не только в России, но и за границей.

В сонме новомучеников и исповедников Церкви Русской навечно вписаны имена выпускников КДС – священномучеников Иоанна (Сперанского) и Сергия (Покровского).  Именно они не только родились на Калужской земле, закончили Калужскую семинарию, но и несли свое пастырское служение в Калужской епархии. Здесь же в страшные и жестокие годы террора они были арестованы. Бесстрашно и назидательно для потомков взошли они на Голгофу. Закончилось их земная жизнь в 1937 году.

О них можно с уверенностью сказать: «Жизнью и смертью любовь к Христу доказавшие».  В своих молитвах они просили у Господа процветания  Святой Руси и родной земли, укрепления в вере своей паствы. И сегодня мы молимся им о ходатайстве перед  Всевышним  о современной России, Калужском крае, духовенстве и мирянах Калужской епархии. У них мы просим заступничества, помощи в восстановлении разрушенных храмов и строительстве новых, возрождении Православия и традиций наших предков: «Священномученик Иоанн (Сперанский) и священномученик Сергий (Покровский), молите Бога о нас!»

Обращение к подвигу этих новомучеников Калужских дает нам поучительные и запоминающиеся советы в устроении своего духовного мира. Выполнение их не так легко, как может показаться на первый взгляд. Но в преодолении своих слабостей и заблуждений, в следовании по единственному пути, который возможен для истинного христианина, есть дорога к жизни вечной.  Не ради красного словца написаны эти строки, их цель  – напомнить о силе веры тех, кто не только был готов, но и взошел на Голгофу ради Христа.  О священномучениках Иоанне (Сперанском) и Сергии (Покровском) появлялись публикации на страницах журнала «Православный христианин», рассказывающие об их земной жизни.

Но в настоящее время, когда празднуется 240-летие Калужской духовной семинарии, стоит обратить внимание на тот важный факт, что они учились, набирались ума, готовились к пастырскому служению в стенах семинарии в Калуге. На какое-то время семинария стала для них родным домом, где преподаватели своими познаниями, опекой и заботой заменяли в определенной степени родителей. В годы учебы Иоанну Сперанскому и Сергию Покровскому было с кого брать пример,  кому стараться подражать в богобоязненности, благочестии, любви к ближнему.

В предверие 100-летия со дня октябрьского бунта, повлекшего за собой одни из самых страшных событий истории России, раздаются голоса о том, что у духовенства  и семинаристов той поры было очень много заблуждений, которые якобы важнее их прочих заслуг.  Отрицать некоторые заблуждения определенной части духовенства нельзя, но  преувеличения и перегибы тем более опасны. Нельзя забывать, что если и были эти заблуждения, то они были оплачены очень  дорогой  ценой.  Пожалуй, одним из первых пострадал настоятель Богоявленского храма г. Калуги (тоже выпускник КДС) протоиерей Иоанн Глаголев. Читателю журнала он известен как инициатор привоза в Калугу в 1914 году мощесодержащей иконы священномученика Кукши.  Но в 1917 г. отец Иоанн публиковал статью с призывами идти в будущее, отказавшись от прошлого. Чуть позже безжалостное настоящее унесло жизнь его дочери, которая погибла в стычке сторонников новой власти с православной молодежью.

А главное, что в годы богоборчества и протоиерей Иоанн Глаголев,  священномученики Иоанн (Сперанский) и Сергий (Покровский), и многие-многие другие  не склонились перед гонителями веры. Сохранили веру на Калужской земле для будущих поколений именно они – выпускники КДС, которые не оставили место служения и своих прихожан. Это намного важнее и значительнее всех вместе взятых  заблуждений. Пока нет статистики, которая дала бы нам точные сведения о пострадавших от атеистической власти священнослужителей  Калужской епархии. Но и без статистических выкладок ясно, что почти все они были выпускниками КДС. В годы гонений на Церковь их морили голодом в тюрьмах и лагерях, их подвергали пыткам и издевательствам, их расстреливали по решению  так называемых троек…

В свое время Калужская семинария была для них не только духовным учебным заведением, где они получили образование, но и стала тем пристанищем, где можно было получить не только пищу для ума, но и все то, что нужно, чтобы стать «добрым и неунывающим деятелем на ниве Христовой Церкви». Благодаря местной православной периодической дореволюционной печати известно, что закончив КДС, став священнослужителями, выпускники семинарии организовывали вечера встреч своего выпуска, чтобы не только вспомнить былое, но и высказать благодарность тем, кто  помогал им в семинарские годы, способствовал их  взрослению и становлению.

Тем семинаристам, кто хотел по традициям семьи стать настоящими пастырями, нести свет веры народу, была предоставлена возможность получить не только образование, но и брать пример со своих наставников. Большинство обучавшихся в КДС, устремленные к своей цели – стать священнослужителями, так и поступали, внимая мудрым наставлениям своего духовника и вразумлениям преподавателей. Ошибочно мнение, что учебные заведения духовного ведомства растили недалеких, мало культурных  выпускников, а программы этих училищ и семинарий были примитивными. Обучение в КДУ, а особенно в КДС готовило настоящих пастырей, способных служить в храмах и помогать своим прихожанам в совершенствовании нравственной и духовной жизни. Далеко не все даже глубоко верующие воспитанники справлялись со сложными предметами, преподаваемыми опытными педагогами в стенах семинарии.

Пятый и шестой классы семинарии отличались особенно большой нагрузкой. В пятом классе изучались: изъяснения Священного Писания, общая церковная история, история русской церкви, введение в православное богословие, богословие догматическое, нравственное, обличительное, учение о русском расколе, практическое руководство для пастырей, гомилетика, литургика, библейская история, русская словесность, история русской литературы, всеобщая гражданская история, русская гражданская история, алгебра, геометрия, пасхалия, физика, логика, психология, начальные основания и история философии, дидактика, греческий, латинский, немецкий, французский языки, церковное пение, письменные упражнения и медицина.

В программе шестого класса были следующие предметы: Священное Писание, догматическое и нравственное богословие, церковная история, практическое руководство для пастырей, гомилетика, обличение раскола, обличительное богословие, дидактика, церковное пение, медицина. Важное значение для Иоанна Мещерского играло овладение дидактикой, ведь он не был женат, поэтому ему предстояло стать учителем. Дидактика содержала понятие о педагогике, разделение педагогики, теорию педагогики, школьную гигиену, дидактику и методологию, училищеведение, историю педагогики, экспериментальную педагогику, общую дидактику, общее воззрение на ученика, психологию, понятие о нервной системе, сознании и внимании,  нравственных качествах учителя, воспитывающее обучение, принципы обучения, формы обучения, методы обучения.

Устав семинарии многие считали жестким, но он основывался на требования к духовному образованию, формированию качеств, которые необходимы в пастырском делании.  Получая образование в стенах родной семинарии будущие священнослужители знали, что все это будет востребовано в период их поступления в сельский или городской приход. Их будущее представлялось молодым семинаристам, их родителям и учащим их учителям ясным и светлым, наполненным самоотвержением ради цели пастырского служения. Путь служения в ближайшем будущем виделся полным радостью служения Богу и людям. Не исключением были и выпускники КДС, будущие священномученики Иоанн (Сперанский) и Сергий (Покровский). Обличенные священнической благодатью, они вступали на путь служения Церкви для того, чтобы все свои душевные и физические силы отдать укреплению Православия и России.

Напомним некоторые сведения из их  земного жития, в чем-то отличающегося событиями и датами, но в главном абсолютно одинаковыми.  Семинарское образование они воспринимали не как возможность спокойнее устроиться в жизни, а как повседневное служение Богу и людям, несмотря на трудности и испытания действительности, далекой от идеала. Их объединяла сила веры, которую они неустанно и горячо несли своим прихожанам, показывая им личный пример, демонстрируя безукоризненность не только призывов в проповедях, но и чистоты и благородство своих поступков. Внимание отца  Иоанна и отца Сергия всегда было сосредоточено на заботах о прихожанах и храме – месте соборной молитвы, очищения людских душ.

Священномученик Иоанн (Сперанский), как уже отмечалось в статьях в журнале «Православный христианин», за все свое многолетнее священническое служение был настоятелем только 2-х храмов  Калужской епархии: Успенского в с. Озерном и Одигитриевского в Калуге. 15 лет жизни было отдано им первому, 36 лет – второму храму. О заслугах отца Иоанна много написано и скорее всего еще больше будет написано, так как работа по изучению архивных материалов продолжается, открываются  факты, позволяющие больше и подробнее рассказать о земной жизни будущего святого. Пусть это не самые значимые добавления, но дающие возможность показать, как отец Иоанн служил людям, с какой любовью относился к Дому Божьему, который нуждался в его заботе. В этом плане особенно интересны документы, в которых содержатся высказывания современников. Именно тех, кто близко знал отца Иоанна как настоятеля храма, как заботливого благоукросителя святыни, кто был с ним рядом и мог оценить его многоплановую и полезную деятельность.

Прихожане Одигитриевского храма в 1916 году в поздравительном адресе на имя настоятеля  протоиерея Иоанна Сперанского писали о ревностном служении своего пастыря. К тому времени отец Иоанн был настоятелем в этом храме  17 лет,  за эти годы он приобрел всеобщее уважение, служа примером для паствы во всем. Составители адреса подчеркивали, обращаясь к отцу Иоанну: «Ваша пламенная любовь к тому призванию, которому Вы себя посвятили, Ваша энергия в пастырском служении благотворно сказались и сказываются на всех сторонах церковно-приходской жизни».

Но особо они подчеркивали нескончаемые труды и постоянную заботу настоятеля о храме. Таким своим благоговейным отношением к поддержанию Дома Божьего в исключительном, во всех отношениях, порядке, отец Иоанн и прихожан от мала до велика настраивал на желание участвовать в деле благоукрашения местной святыни. Именно это было признано всеми (еще одна цитата из адреса): «Первым делом по вступлении Вашем в наш приход, была забота о благолепии нашего обветшалого храма, этого священного знамени православного прихода, под святою сению которого он собственно и собирается объединиться. В этом направлении, под вашим руководством, быстро закипела планомерная работа, к которой Вы сумели привлечь и прихожан и благотворителей».

Калужские старожилы, в частности – М.Б. Ланг, которой в детские годы посчастливилось видеть отца Иоанна, вспоминала о его внешней строгости, внушавшей уважение к нему с первого взгляда не только ее сверстникам, но и взрослым. Арест 1937 года не был первым. Но,  несмотря на то, что отец Иоанн познал тяготы существования в застенках, он не устранился, не отошел от священнических обязанностей.

До последнего вздоха пастырь оставался тем, кто был обличен священнической благодатью для того, чтобы сохранять веру и помогать людям в жестокое время. Особенно много он помогал вернувшимся из заключений представителям духовенства и монашествующих. Перед своими мучителями и на последних допросах он не колебался, давая ответы, которые привели его к расстрелу. Будущий священномученик понимал это, но не предал ни Спасителя, ни архипастыря, ни других арестованных по делу.

Путь служения Церкви священномученика Сергия (Покровского) начался позже, чем у священномученика Иоанна (Сперанского). Отец Иоанн закончил КДС в 1884 году, а отец Сергий в 1904 году. Между окончанием семинарии и рукоположением отца Сергия было несколько лет, когда заблуждения несколько отдалили его от того, к чему он стремился в семинарии. Но он преодолел пагубные заблуждения, раскаявшись в них. В 1907 году Сергей Николаевич Покровский был рукоположен во священника ко храму в селе Касьяново Козельского уезда Калужской губернии. В дальнейшем он был переведен в Медынский уезд, стал служить в храме  села Никитского, а произошло это в 1910 году.

Позже там же был возведен в сан протоиерея. Заботы о храме и пастве, растущей семье и домашних проблемах составляли то, чему была посвящена жизнь сельского священника. Но на первом месте стояло служение Богу. Отец Сергий своим примером показывал прихожанам, как любить Бога. В период его настоятельства строился новый храм. Своей жизнью и служением отец Сергий призывал прихожан жить с Богом в душе. Особенно это стало важным, когда начались гонения. А в Медынском уезде, где уже в 1918 году пострадало священников больше, чем в каком-то другом уезде Калужской губернии, это было особенно опасно.

Гонения новой власти на Русскую Православную Церковь не изменили высказываний и служения отца Сергия. Его несгибаемость, верность сану были по достоинству оценены прихожанами храма, которые видели от своего батюшки только желание помочь каждому. Но появились и те, кто быстро забыл то, во что верили и чему поклонялись богобоязненные предки. Не все представители духовенства в эти жестокие времена устояли перед соблазном склонить голову перед атеистической властью. Хотя в Калужской епархии  было совсем немного тех, кто оставил служение, но эти единицы в какой-то степени давали надежду представителям советской власти на то, что ряды духовенства поредеют. Еще сложнее стало, когда подняло голову обновленчество, пользуясь поддержкой все той же власти. Но протоиерей Сергий Покровский продолжать свое служение, несмотря на принимавшиеся против него меры.

Наступил 1937 год – начало Большого террора, на калужской земле увеличилось число арестов духовенства, которые начались значительно раньше. Но жестокость мер против духовенства в 1937 году нельзя сравнить с предыдущими годами. 15 августа 1937 года протоиерей Сергий Покровский был арестован и заключен в тюрьму в городе Медынь. Такое развитие событий можно было предсказать. Но это не пугало и не остановило отца Сергия. После его ареста, обыска и заключения в тюрьму шли допросы, на которых следователи проявили свою осведомленность о различных этапах жизни и служения священника из с. Никитского Никитского сельского совета – как это записано в анкете арестованного, находящейся в следственном деле П – 11911, хранящемся в архиве УФСБ по Калужской области.

Таким образом, два выпускника КДС разных выпусков закончили свой жизненный путь в 1937 году. Закончили не просто достойно, а как мученики, не отступившие от Христа и веры православной. Калужская духовная семинария дала им многое. Они стремились стать пастырями и стали ими, в том числе благодаря получению семинарского образования и духовно-нравственного воспитания. Учились они в разные годы, но система обучения оставалась такой, которая позволяла дать будущим пастырям все необходимое для служения.

В другие времена, до гонений богоборческой власти на Русскую православную Церковь, их служение, оцененное Епархиальным начальством и прихожанами, закончилось бы тихой и мирной кончиной. Кто-то и в эти годы, оставив служение, спрятавшись от жестоких событий времени Большого террора, пытался спасти свою жизнь. Но большинство тех, кто из года в год сознательно постигал не только науки, но и шел путем нравственного совершенствования, не отступились от веры в страшные времена, когда была поставлена бесчеловечная цель полного уничтожения духовенства.

Метальникова Е.В.