“Основные аспекты подвига страстотерпцев (Августейшей семьи), мученичества и исповедничества в XX веке”
Доклад протоиерея Андрея Безбородова, руководителя Калужского епархиального Отдела по изучению истории епархии в XX веке и канонизации святых, на Собрании клира и мирян Калужской митрополии, прошедшем 3 января 2018 года, на тему: «Основные аспекты подвига страстотерпцев (Августейшей семьи), мученичества и исповедничества в XX веке».
Наступивший 2018 г. продолжает нести в себе очень важную и, во многом, трагическую память об исторических событиях 100-летней давности. Эти события, несмотря на достаточно большой период, не теряют своей остроты, общественной и духовной значимости. Четко уяснить суть этих событий и донести их до окружающих является нашей неотъемлемой обязанностью. 2018 г. – это, прежде всего, столетие начала массовых гонений на Церковь Христову в России и страстотерпческой кончины Царской семьи.
Охрана Ипатьевского дома состояла из 12-ти солдат, в числе охранников были и бывшие уголовные преступники. Спать Царской чете и княжнам приходилось на полу, без кроватей. Во время обеда семье, состоящей из семи человек, давали всего пять ложек; сидящие за этим же столом охранники курили, нагло выпуская дым в лицо узникам, грубо отбирали у них еду. Вера заключенных поддерживала их мужество, давала им силу и терпение в страданиях. Все они понимали возможность скорого конца. Императрица и великие княжны часто пели церковные песнопения, которые против воли слушал их караул. В почти полной изоляции от внешнего мира, окруженные грубыми и жестокими охранниками, царственные узники проявляли удивительное благородство и ясность духа.
По воспоминаниям екатеринбургского протоиерея Иоанна Сторожева мы видим, что сразу после помещения августейшей семьи в Ипатьевский дом, 30 апреля 1918 г., они стали просить об организации для них регулярных богослужений. Юровский, руководитель охраны Царской семьи, был лично знаком с о. Иоанном Сторожевым и знал о его социалистических и антимонархических взглядах. Именно поэтому он был допущен к Царской семье и именно он совершил последнее богослужение в Ипатьевском доме 14 июля. Он был поражен простотой, смирением и непоказным благочестием императора и его семьи. Эти встречи произвели крутой перелом в мировоззрении священника и из пылкого сторонника революционных преобразований он стал их противником, покинул Родину и до конца жизни служил для эмигрантов в Харбине.
Большинство свидетельств говорит об узниках Ипатьевского дома как о людях страдающих, но глубоко верующих, несомненно покорных воле Божией. Несмотря на издевательства и оскорбления, они вели в доме Ипатьева благочестивую семейную жизнь, стараясь скрасить удушающую окружающую действительность взаимным добрым общением, молитвой, чтением и посильными занятиями. «Государь и Государыня верили, что умирают мучениками за свою родину, – пишет в своих воспоминаниях один из свидетелей жизни Царской семьи в заточении, воспитатель царевича Алексея Пьер Жильяр, – их истинное величие проистекало не из их царского сана, а от той удивительной нравственной высоты, до которой они постепенно поднялись. Они сделались идеальной силой. И в самом своем уничижении они были поразительным проявлением той удивительной ясности души, против которой бессильны всякое насилие и всякая ярость и которая торжествует в самой смерти».
В ночь с 16 на 17 июля в подвале Ипатьевского дома император Николай II с семьей и слугами был расстрелян.
Вскоре, после того как было объявлено о расстреле императора, Святейший Патриарх Тихон благословил архипастырей и пастырей совершать по нем панихиды. Сам Святейший 21 июля 1918 года во время богослужения в Казанском соборе в Москве сказал: «На днях свершилось ужасное дело: расстрелян бывший Государь Николай Александрович… Мы должны, повинуясь учению слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падет и на нас, а не только на тех, кто совершил его. Мы знаем, что он, отрекшись от престола, делал это, имея в виду благо России и из любви к ней. Он мог бы после отречения найти себе безопасность и сравнительно спокойную жизнь за границей, но не сделал этого, желая страдать вместе с Россией. Он ничего не предпринимал для улучшения своего положения, безропотно покорился судьбе».
В одном из писем великой княжны Ольги есть такие строки: «Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за него, так как он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильней, но что не зло победит зло, а только любовь».
В 1981 году Архиерейский Собор Русской Зарубежной Церкви принял решение о канонизации Царской семьи.
В 1992 году определением Архиерейского Собора РПЦ была создана Синодальная комиссия, которой было поручено исследовать материалы, связанные с мученической кончиной Царской семьи. В результате деятельности комиссии политическая деятельность Николая II, вызывающая противоположные оценки в обществе, была отделена Церковью от периода духовных и физических страданий, которые последний российский император перенес в конце жизни. В итоге, было дано следующее заключение: «В страданиях, перенесенных царской семьей в заточении с кротостью, терпением и смирением, в их мученической кончине был явлен побеждающий зло свет Христовой веры, подобно тому, как он воссиял в жизни и смерти миллионов православных христиан, претерпевших гонение за Христа в XX веке. Именно в осмыслении этого подвига Царской семьи комиссия в полном единомыслии и с одобрения Священного Синода находит возможным прославить в Соборе новомучеников и исповедников российских в лике страстотерпцев императора Николая II, императрицу Александру, царевича Алексия, великих княжен Ольгу, Татьяну, Марию и Анастасию». 14 августа 2000 года на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви Царская семья была причислена к лику святых.
Страстотерпцы – это святые, претерпевшие мучения и смерть не напрямую за веру но, подражая Христу, с терпением и кротостью переносили физические, нравственные страдания и смерть от рук врагов. В истории Русской Церкви к такому роду святых относятся свв. князья Борис и Глеб, Михаил Тверской, царевич Димитрий.
Для Церкви имело большое значение, что Николай II вел порядочную и благочестивую жизнь: уделял большое внимание нуждам Православной Церкви, щедро жертвовал средства на постройку храмов. Все члены царской семьи жили в соответствии с традициями православия. Можно по-разному относиться к политической деятельности императора Николая Романова, но в данном случае его личность рассматривается исключительно с позиций христианского благочестия.
Что же касается о периодически вбрасываемых в общество сведений о действительных или мнимых грехах императора, то следует заметить, что святость не есть синоним безгрешности (“Яко несть человек, иже жив будет и не согрешит. Ты бо Един еси токмо без греха, и правда Твоя – правда во веки, и слово Твое – истина”).
Священству и активным мирянам необходимо вести разъяснительную и просветительскую работу относительно Царской семьи, противостоя трем тенденциям, существующим в обществе.
1. «Царь-искупитель» – утверждающая, что у России есть свой отдельный искупитель, св. царь Николай. Эти утверждения, по сути, являются еретическим искажением православного вероучения, по которому у всех есть один искупитель – Господь наш Иисус Христос.
2. Отрицание святости Царской семьи, которое, как правило, основано на непонимании особенностей страстотерпчества, политических предпочтениях и личных антипатиях. Здесь необходимо терпеливо и методично раскрывать людям особенности подвига страстотерпцев, о котором уже говорилось выше.
3. Самая многочисленная часть – отсутствие знаний в обществе, которое является следствием равнодушия, инфантилизма и часто порождает и две первые тенденции. От нас здесь требуется широкая и упорная просветительская деятельность в различных, интересных для разных категорий общества, формах.
Что касается столетнего периода с начала массовых гонений на Церковь Христову в России, то хочется отметить некоторые особенности феномена мученичества и исповедничества в XX в.
При сохранении для Церкви Христовой фундаментального значения мученичества и исповедничества, нельзя, на мой взгляд, механически приравнивать погибших и страдавших христиан в период гонений Древней Церкви и погибших и пострадавших христиан в России XX в. При всем ее языческом характере, власть в Римской империи была религиозной и для нее определяющим была вера или отречение от веры христиан. Отречение от веры в виде принесения жертвы идолам входило составной частью в судебное производство. Выполнивший обряд, символизирующий отречение
от веры, освобождался от ответственности. Казненный же или претерпевший мучения христианин, следовательно, не совершил акт отречения от веры и, соответственно, совершил подвиг мученичества или исповедничества. Следует учитывать особенности атеистической идеологии режима, пришедшего к власти в России в 1917 г. Бывали случаи, когда отрекшиеся, под страхом смерти или в результате издевательств, священники, тем не менее, получали расстрельный приговор. Так, арестованный 13 декабря 1937 г. священник с. Павловское Медынского уезда, Воронцов П.С., доносивший на других, заявлявший о своем сотрудничестве с НКВД и фактически отрекшийся от веры, приговаривается к расстрелу. Приговор приводится в исполнение 21 января 1938 г.
Само собой разумеющееся, что такой пострадавший не может быть причислен к сонму мучеников. Или другой пример, когда в результате арестов по делу священномученика Августина (Беляева), было арестовано 39 чел., двое из арестованных, священники П.Д. Семеновский и А.В. Любимов, сломались и стали оговаривать владыку Августина – это не спасло их от пребывания в лагерях, но причислить их к сонму исповедников не представляется возможным. Одним словом, не каждый священнослужитель или мирянин, пострадавший или даже расстрелянный в результате репрессивной политики Советской власти, может быть причислен к сонму новомучеников и исповедников Церкви Русской. Приходится вести долгую, кропотливую и, на поверхностный взгляд, невидимую работу с архивными документами, следственными делами и эпистолярным наследием, чтобы выявить духовно-нравственный облик изучаемого человека и поведения его во время следствия. Следует четко различать мучеников и исповедников, прославленных в лике святых и людей, пострадавших в годы гонений.
И, наконец, приходится иногда слышать, что новомученики и исповедники погибли или пострадали не за веру, а явились жертвами политической борьбы. Действительно, подавляющее большинство их были репрессированы по 58 ст. (антисоветская деятельность). Действительно, в следственных делах мы не прослеживаем требований отречения от веры и об этом уже говорилось выше. Но, не подлежит никакому сомнению, что первопричиной этих репрессий явилось принадлежность репрессированного к Церкви и активность в служении и защите веры. Ведь среди новомучеников и исповедников много было людей, которые были лояльны Советской власти. Декларация 1927 г. митрополита Сергия (Страгородского), главным посылом которой было официальная констатация лояльности Церкви к Советской власти для прекращения гонений, как известно не привела к ожидаемым последствиям. Власть гонения на Церковь не прекратила, что подтверждает неполитический характер гонений. А то, по каким сфальсифицированным обвинениям православные отправлялись на мучения или на смерть, нисколько не умаляет высоту их духовного подвига и значения его для наших дней и вечности.