Доклад Волковой Анны Геннадьевны на пастырском семинаре в Калужской духовной семинарии: “Символика в иконописи и гимнографии: некоторые семиотические параллели”.Символика в иконописи проявляется на разных уровнях:

1. Уровень цвета и света.

На данном уровне символом является сам цвет, используемый в иконе и имеющий определенную семантику, значение. Так, золото, пурпур, белый цвет имели положительное значение: золотой наряду с голубым или синим являлись символами Божественного, небесного мира; пурпурный был цветом царского достоинства Христа, Богоматери [1]. Черный цвет, как правило, служил для изображения ада, геенны, поэтому имел отрицательное значение, однако, не всегда: пещера Рождества Христова также писалась черным цветом.

2. Символика нимбов и одежд.

Известно, что форма нимба может быть различной – от привычного круга до сложного нимба, составленного из двух квадратов, наложенных друг на друга (так называемый «софийный» нимб, или нимб Премудрости). Но символизм проявляется не только в форме, но и в самом изображении нимба.

Так, Спаситель всегда изображается с нимбом, в который вписан крест. Но если рассмотреть этот крест подробнее, то окажется, что нимб Христа на иконах представляет собой своеобразный богословский трактат. Во-первых, в крест вписаны три греческие буквы: Ο Ω Ν, которые являются сочетанием греческого определенного артикля и слова и переводятся как «Сущий», то есть Тот, Кто есть, был и будет [2]. Во-вторых, сам крест внутри нимба начертан особым, символическим образом: в его начертании чередуются одна и две полосы. Так в изобразительной, иконографической форме выражается догмат о Христе как о совершенном Боге и совершенном человеке (две природы во Христе соединены неслитно, но и нераздельно).

Изображения одежд в иконописи также могут быть символичными. Характерным примером являются звезды на одеянии Богородицы: три звезды на плате Девы Марии являются символами Приснодевства Марии (до Рождества, во время Рождества и по Рождестве): одна звезда на голове, две по плечам. Иногда одна из звезд может быть закрыта Младенцем. Это означает, что Мария послужила Воплощению Сына Божия.

3. Символика жеста.

Здесь необходимо перейти к богородичным иконам. Самый известный пример – тип иконы Богоматери Одигитрия, где Божья Матерь указывает на Христа – Путь, Истину и Жизнь, который, в свою очередь изображается с благословляющим жестом. Что касается жеста Богородицы-Путеводительницы, то он имеет интересную параллель в молитвенных текстах. В молитвах и песнопениях Богоматерь часто именуется «Окормительницей», в одной известной молитве, обращенной к Марии, есть такие слова: «…окорми мя, яко странна…». Церковнославянское «окормить», как правило, понимается современными верующими как «напитать» – по фонетической аналогии с современным русским глаголом «кормить». Однако такое понимание неверно: это слово в церковнославянском языке соответствует греческому слову, переводящемуся как «направлять, служить путеводителем» (отсюда слово кормчий). Богородица и в иконе, и в молитве называется Путеводительницей, направляющей христиан.

4. Предметный уровень.

В данном случае имеются в виду конкретные предметы и объекты действительности, которые стали иконописными символами. Так как иконописные изображения очень разнообразны, то предметная символика рассматривается по нескольким типам, в которых важны символы.

Наиболее интересной и разработанной является богородичная иконография, поэтому в данной части будут рассмотрены изображения Богородицы.

В иконографии Богородицы встречаются следующие символы, имеющие основу в Священном Писании и в гимнографических текстах:

– лествица – икона Божьей Матери «Несекомая гора».

Образ лествицы связан с видением патриарха Иакова: «И увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот, Ангелы Божии восходят и нисходят по ней. И вот, Господь стоит на ней и говорит: Я Господь, Бог Авраама, отца твоего, и Бог Исаака. Землю, на которой ты лежишь, Я дам тебе и потомству твоему; и будет потомство твое, как песок земной; и распространишься к морю и к востоку, и к северу и к полудню; и благословятся в тебе и в семени твоем все племена земные; и вот Я с тобою, и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдешь; и возвращу тебя в сию землю, ибо Я не оставлю тебя, доколе не исполню того, что Я сказал тебе. Иаков пробудился от сна своего и сказал: истинно Господь присутствует на месте сем; а я не знал!» (Быт.28:12-16). В позднейшем христианском богословии этот образ был истолкован как прообраз Богородицы, послужившей Воплощению Спасителя и тем самым соединившей небо и землю.

Также лествица как символ встречается в иконе «Неопалимая купина». В этой иконе соединяются сразу два символа: Богородица как лествица небесная и как неопалимая купина. Этот второй образ-символ также укоренен в Священном Писании и связан с первой теофанией (Богоявлением) Моисею: «Моисей пас овец у Иофора, тестя своего, священника Мадиамского. Однажды провел он стадо далеко в пустыню и пришел к горе Божией, Хориву. И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды тернового куста. И увидел он, что терновый куст горит огнем, но куст не сгорает. Моисей сказал: пойду и посмотрю на сие великое явление, отчего куст не сгорает. Господь увидел, что он идет смотреть, и воззвал к нему Бог из среды куста, и сказал: Моисей! Моисей! Он сказал: вот я! И сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая» (Исх.3:1-5).

Христианские богословы и гимнографы усмотрели в этом фрагменте пророчество о Богоматери: Господь – это свет и огонь, и, вселившись в Богородицу, Он не опалил Ее, Она осталась невредимой так же, как куст горел и не сгорал.

Икона «Неопалимая купина» встречается в двух вариантах. Один из них, более древний, представляет собой изображение Богоматери типа Оранта с Младенцем на фоне неопалимой купины – горящего куста. Внизу такой иконы обычно изображается Моисей, снявший обувь.

Более сложный вариант иконы «Неопалимая купина» теперь более употребителен и известен, однако он более поздний (относится к XVI веку). Как раз на этой иконе Богоматерь и изображается с лествицей, прислоненной к Ее плечу. Кроме того, такая икона Богородицы «Неопалимая купина» имеет особый символический фон в форме звезды, состоящий из двух квадратов красного и синего цветов, наложенных друг на друга.

Неопалимая купина как образ-символ Богородицы встречается в церковных песнопениях довольно часто. Так, преп. Роман Сладкопевец (VI век), позаимствовавший многие богородичные образы из сирийской поэзии (в том числе из произведений преп. Ефрема Сирина), говорит о Марии словами Иосифа Обручника следующее: «Иосиф, никогда не знавший Девы, при виде Ее славы перестал противоречить и, воспринимая Ее сияние, он сказал: О Светлая, я вижу пламя, горящие угли, окружающие Тебя; я ужасаюсь, Мария! Защити меня, не истреби меня! Твое чрево стало источником, заполненным огнем; да не расплавит он меня, прошу Тебя, сохрани меня. Ты хочешь, чтобы я тоже, как некогда Моисей, снял обувь свою, приближаясь и слыша Тебя, и наученный Тобою, я говорю: Радуйся, Невеста неневестная» [3].

– гора. На уже упоминавшейся икона «Гора несекомая» кроме образа лествицы изображается также гора. Вариантом этой иконы является икона Богородицы «Тучная гора».

Образ взят, по разным версиям, из книги пророка Даниила либо пророка Аввакума.

– цветок – икона Богоматери «Неувядаемый цвет». Скорее всего, этот символ связан с ветхозаветным образом процветшего жезла Аарона: «И сказал Моисей сынам Израилевым, и дали ему все начальники их, от каждого начальника по жезлу, по коленам их двенадцать жезлов, и жезл Ааронов был среди жезлов их. И положил Моисей жезлы пред лицем Господа в скинии откровения. На другой день вошел Моисей в скинию откровения, и вот, жезл Ааронов, от дома Левиина, расцвел, пустил почки, дал цвет и принес миндали. И вынес Моисей все жезлы от лица Господня ко всем сынам Израилевым. И увидели они это и взяли каждый свой жезл» (Числ.17:6-9). В гимнографии образ встречается в основном в благовещенских песнопениях. Одним из первых гимнографов, сказавших о Марии как о прекрасном цветке, был преп.Роман Сладкопевец: в своем кондаке на Благовещение он называет Богородицу «цветок Божественный в его цветении».

– дверь – икона Богоматери «Непроходимая дверь». Данная иконография довольно поздняя (икона известна с XVII века), однако сам символ «Богородица – врата, дверь» также имеет библейскую основу. Он восходит в пророчеству Иезекииля: «И сказал мне Господь: ворота сии будут затворены, не отворятся, и никакой человек не войдет ими; ибо Господь, Бог Израилев, вошел ими, и они будут затворены» (Иез.44:2).

Намного раньше, чем стала известна эта икона, появились песнопения, в которых Богоматерь называлась «дверь небесная». Этот символ появляется, например, в каноне праздника Благовещения: «Даниил назвал Тебя горой мысленной, Исайя – Божией Родительницей; словно руно, видел тебя Гедеон, Давид же глаголет, что Ты святилище, а другой – [словно] дверь [видел] Тебя. Гавриил же Тебе взывает: Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою» (песнь 9, тропарь 5).

5. Нарративная символика, т.е. связанная с каким-либо повествованием.

В таких иконах символика будет не вполне понятна без знания предыстории иконы. Классическим примером здесь будет икона Богородицы «Троеручица», появление которой связано с именем преп. Иоанна Дамаскина.

Другим, менее известным примером, является икона Богоматери «Прибавление ума».

На ней Богородица и Младенец изображаются завернутыми в одежду, напоминающую богато украшенный плащ. Фоном иконы служат необычные архитектурные детали: арки, колонны, светильники. Фигуру Богоматери с Младенцем окружают ангелы. В начале ХХ века русский исследователь А.А. Титов установил, что прототипом иконы Божией Матери «Прибавление Ума» послужила статуя Богоматери из города Лорето в Италии. На Руси первые изображения Богоматери из Лорето появились в XVI веке, после посещения Святого Дома Богородицы в Италии русскими паломниками.

Зная историю иконы и внешний вид ее прототипа, можно объяснить необычность одеяния Богоматери с Младенцем на московской иконе – это далматик (плащ) Лоретской статуи. Также могут быть объяснены упомянутые архитектурные детали – это изображение той ниши, в которой помещается скульптурный образ в Лорето.

Кроме того, история иконы помогает ответить на вопрос, где на иконе собственно символика, а где – детали, связанные с происхождением иконы.

6. Символика, связанная с гимнографическими текстами.

В такой иконографии без знания текста песнопения сложно интерпретировать икону.

Приведем здесь только два примера, хотя их существует и больше.

Первый пример – икона «Собор Богоматери». Икона имеет сербское происхождение, а на Руси известна с XIV века. Одним из самых известных ее вариантов является псковская икона конца XIV века.

Достаточно сложная иконография Собора Богоматери связана с текстом рождественской стихиры, написанной преп. Иоанном Дамаскиным:  «Что Ти принесем, Христе, яко явился еси на земли, яко человек нас ради, каяждо благодарение Тебе приносят: ангеле – пение, небеса – звезду, волсви – дары, пастыри – чудо (т.е. удивление), земля – вертеп, пустыня – ясли, мы же – Матерь Деву». В иконе как бы иллюстрируется эта стихира: вверху изображаются пастухи, в левой части иконы, рядом с престолом, на котором находится Богоматерь с Младенцем, – волхвы. В нижней части аллегорически изображены пустыня (в виде женщины в красном одеянии), преподносящая ясли, изображенные символически в виде дощечки, и земля (в виде женщины в зелено-синем одеянии), подносящая пещеру. В самом низу иконы по традиции изображают тех гимнографов, которые воспевали Богородицу, в частности, преп. Романа Сладкопевца и преп. Иоанна Дамаскина, иногда преп. Косму Маюмского, автора Рождественского канона.

Вторая икона, символика которой тесно связана с гимнографией, – это Похвала Богоматери.

Данная иконография сформировалась в византийском искусстве достаточно поздно, в XIV веке. В качестве одного из гимнографических источников называют тропарь канона преп.Германа Константинопольского: «Свыше пророцы Тя предвозвестиша, Отроковице: стамну, жезл, скрижаль, кивот, свещник, трапезу, гору несекомую, златую кадильницу и скинию, дверь непроходимую, палату, и лествицу, и престол Царев». Однако такое перечисление пророков и их пророчеств о Богоматери и Воплощении встречается и в уже упомянутом каноне Благовещения, в последней песни: «Даниил Тя гору нарече мысленную, Родительницу же Божию Исаиа; видит же яко руно Гедеон, Давид же священие глаголет, дверь же Тя ин. Гавриил же Тебе взывает: радуйся, Благодатная, Господь с Тобою». Подобное перечисление содержится и в греческих проповедях на богородичные праздники, в особености, на Благовещение – преп.Андрея Критского, преп.Исихия Иерусалимского, преп.Прокла Константинопольского.

На иконе изображаются все перечисленные пророки, причем в одной руке каждый из них держит извод  со словами из Акафиста Пресвятой Богородице, а в другой – тот символ, который предвозвестил Богородицу. Так, Аввакум держит скалу (в ирмосе Рождественского канона поется именно о пророчестве Аввакума – что Господь придет «от горы хвальный, преосененныя чащи»); Иезекииль – закрытые врата, дверь; Иеремия – каменную скрижаль Завета; Иаков – лествицу; Аарон – цветущий жезл; Гедеон – руно; Моисей – горящую купину; Даниил – гору; Исайя – клещи с углем. Внизу изображен коленопреклоненный волхв Валаам, вавилонский чародей, указывающий на звезду. Иконография тесно связана с праздником пятой субботы Великого Поста, то есть Похвалы Пресвятой Богородице. Таким образом, икона строится не только и не столько на тексте Священного Писания, сколько на текстах песнопений.

 

Символический язык песнопений или иконы – это, прежде всего, язык образный, метафорический, призванный выразить то, что невозможно в полной мере постигнуть человеческим разумом. Символический язык иконографии и гимнографии служит экзегетическим целям, то есть толкованию Священного Писания, выявлению догматического смысла библейского события.

 

Примечания:

1. О золоте в византийском искусстве и культуре см., например: Аверинцев С.С. Золото в системе символов ранневизантийской культуры // В кн.: Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. – СПб.: Азбука-Классика, 2004. С. 404-425.
2. Флоренский П.А. Философия культа. – М.: Мысль, 2004. С. 68-69. Здесь же о.Павел Флоренский приводит народные толкования надписи в нимбе Спасителя.
3. Благовещенский кондак преп.Романа Сладкопевца цитируется по изданию: Romanos le Melode. Hymnes. Tome II. Nouveau Testament (IX-XX) / Sources Chretiennes, № 110. – Paris, 1965 (на греческом языке с параллельным французским переводом). Подстрочный перевод мой – А.В.